Ртищев федор михайлович краткая биография. Федор Ртищев — отец российской благотворительности. Императрица Мария Федоровна

Ртищев Федор Михайлович – русский государственный деятель. С 1656 - царский дворецкий. Руководил государевой Мастерской палатой, Приказом Большого дворца, а позднее Приказом тайных дел. В 1654-1655 участвовал в походах царя против Польши, в 1656 - против Швеции. Ртищев принимал активное участие в подготовке и осуществлении денежной реформы 1650-х, вызвавшей ненависть москвичей. В 1664 - 70 - “дядька” (воспитатель) царевича Алексея Алексеевича (1654-1670). После его смерти удалился от дел. Ртищев входил в состав “Кружка ревнителей благочестия”. Он сыграл заметную роль в истории русского просвещения, создал школу при Андреевском монастыре (т. н. Ртищевское братство), пригласив преподавателями малороссийских ученых. Ртищев организовал госпитали для раненых, создал первую больницу в Москве. Для ознакомления москвичей с полифонической музыкой (т. н. партесным пением) Ртищев выписал хор из Киева.

Ф. М. РТИЩЕВ. Почти все время царствования Алексея Михайловича неотлучно находился при нем, служа по дворцовому ведомству, его ближний постельничий, а потом дворецкий и воспитатель (дядька) старшего царевича Алексея Федор Михайлович Ртищев. Он был почти сверстник царя Алексея, родился годами четырьмя раньше его (1625 г.) и умер года за три до его смерти (1673 г.). Сторонним наблюдателям он был мало заметен: не выступать вперед, оставаться в тени было его житейской привычкой. Хорошо еще, что какой-то современник оставил нам небольшое житие Ртищева, похожее скорее на похвальное слово, чем на биографию, но с несколькими любопытными чертами жизни и характера этого “милостивого мужа”, как его называет биограф. Это был один из тех редких и немного странных людей, у которых совсем нет самолюбия. Наперекор природным инстинктам и исконным привычкам людей Ртищев в заповеди Христа любить ближнего, как самого себя, исполнял только первую часть: он и самого себя не любил ради ближнего – совершенно евангельский человек, правая щека которого просто, без хвастовства и расчета, подставлялась ударившему по левой, как будто это было требованием физического закона, а не подвигом смирения. Ртищев не понимал обиды и мести, как иные не знают вкуса в вине и не понимают, как это можно пить такую неприятную вещь. Некто Иван Озеров, некогда облагодетельствованный Ртищевым и при его содействии получивший образование в Киевской академии, потом стал его врагом. Ртищев был его начальником, но не хотел пользоваться своей властью, а пытался утолить его вражду упорным смирением и доброжелательством; он приходил к его жилищу, тихо стучался в дверь, получал отказ и опять приходил. Выведенный из терпения такой настойчивой и досадной кротостью, хозяин впускал его к себе, бранился и кричал на него. Не отвечая на брань, Ртищев молча уходил от него и опять приходил с приветом, как будто ничего не бывало. Так продолжалось до смерти упрямого недруга, которого Ртищев и похоронил, как хоронят добрых друзей. Из всего нравственного запаса, почерпнутого древней Русью из христианства, Ртищев воспитал в себе наиболее трудную и наиболее сродную древнерусскому человеку доблесть – смиренномудрие. Царь Алексей, выросший вместе со Ртищевым, разумеется, не мог не привязаться к такому человеку. Своим влиянием царского любимца Ртищев пользовался, чтобы быть миротворцем при дворе, устранять вражды и столкновения, сдерживать сильных и заносчивых или неуступчивых людей вроде боярина Морозова, протопопа Аввакума и самого Никона. Такая трудная роль тем легче удавалась Ртищеву, что он умел говорить правду без обиды, никому не колол глаз личным превосходством, был совершенно чужд родословного и чиновного тщеславия, ненавидел местнические счеты, отказался от боярского сана, предложенного ему царем за воспитание царевича. Соединение таких свойств производило впечатление редкого благоразумия и непоколебимой нравственной твердости: благоразумием, по замечанию цесарского посла Мейерберга, Ртищев, еще не имея 40 лет от роду, превосходил многих стариков, а Ордин-Нащокин считал Ртищева самым крепким человеком из придворных царя Алексея; даже казаки за правдивость и обходительность желали иметь его у себя царским наместником, “князем малороссийским”.

Для успеха преобразовательного движения было очень важно, что Ртищев стоял на его стороне. Нося в себе лучшие начала и заветы древнерусской жизни, он понимал ее нужды и недостатки и стал в первом ряду деятелей преобразовательного направления, а дело, за которое становился такой делец, не могло быть ни дурным, ни безуспешным. Он один из первых поднял голос против известных уже нам богослужебных бесчиний. Больше, чем кто-либо при царе Алексее, заботился он о водворении в Москве образования при помощи киевских ученых, и ему даже принадлежал почин в этом деле. Ежеминутно на глазах у царя и располагая его полным доверием, Ртищев, однако, не стал временщиком и не остался безучастным зрителем поднимавшихся вокруг него движений. Он участвовал в самых разнообразных делах по поручению или по собственному почину, управлял приказами, раз в 1655 г. успешно исполнил дипломатическое поручение. Чуть где проявлялась попытка исправить, улучшить положение дел, Ртищев был тут со своим содействием, ходатайством, советом, шел навстречу всякой обновительной потребности, нередко сам возбуждал ее и тотчас сторонился, отходил на второй план, чтобы не стеснять дельцов, ни у кого не перебивал дороги. Миролюбивый и доброжелательный, он не выносил вражды, злобы, ладил со всеми выдающимися дельцами своего времени: и с Ординым-Нащокиным, и с Никоном, и с Аввакумом, и со Славинецким, и с Полоцким при всем несходстве их характеров и направлений, старался удержать староверов и никониан в области богословской мысли, книжного спора, не допуская их до церковного раздора, устраивал в своем доме прения, на которых Аввакум “бранился с отступниками”, особенно с С. Полоцким, до изнеможения, до опьянения.

Если верить известию, что мысль о медных деньгах была внушена Ртищевым, то надобно признать, что его правительственное влияние простиралось за пределы дворцового ведомства, в котором он служил. Впрочем, не государственная деятельность в точном смысле слова была настоящим делом жизни Ртищева, которым он оставил по себе память: он избрал себе не менее трудное, но менее видное и более самоотверженное поприще – служение страждущему и нуждающемуся человечеству. Биограф передает несколько трогательных черт этого служения. Сопровождая царя в польском походе (1654 г.), Ртищев по дороге подбирал в свой экипаж нищих, больных и увечных, так что от тесноты сам должен был пересаживаться на коня, несмотря на многолетнюю болезнь ног, в попутных городах и селах устроял для этих людей временные госпитали, где содержал и лечил их на свой счет и на деньги, данные ему на это дело царицей. Точно так же и в Москве он велел собирать по улицам валявшихся пьяных и больных в особый приют, где содержал их до вытрезвления и излечения, а для неизлечимых больных, престарелых и убогих устроил богадельню, которую также содержал на свой счет. Он тратил большие деньги на выкуп русских пленных у татар, помогал иноземным пленникам, жившим в России, и узникам, сидевшим в тюрьме за долги. Его человеколюбие вытекало не из одного только сострадания к беспомощным людям, но и из чувства общественной справедливости. Это был очень добрый поступок Ртищева, когда он подарил городу Арзамасу свою подгородную землю, в которой горожане крайне нуждались, но которой не могли купить, хотя у Ртищева был выгодный частный покупатель, предлагавший ему за нее до 14 тыс. рублей на наши деньги. В 1671 г., прослышав о голоде в Вологде, Ртищев отправил туда обоз с хлебом, так будто порученный ему некоторыми христолюбцами для раздачи нищим и убогим на помин души, а потом переслал бедствующему городу около 14 тыс. рублей на наши деньги, продав для того часть своего платья и утвари. Ртищев, по-видимому, понимал не только чужие нужды, но и нескладицы общественного строя и едва ли не первый деятельно выразил свое отношение к крепостному праву. Биограф описывает его заботливость о своих дворовых людях, и особенно о крестьянах: он старался соразмерить работы и оброки крестьян с их средствами, поддерживал их хозяйства ссудами, при продаже одного своего села уменьшил его цену, заставив покупщика поклясться, что он не усилит их барщинных работ и оброков, перед смертью всех дворовых отпустил на волю и умолял своих наследников, дочь и зятя, только об одном – на помин его души возможно лучше обращаться с завещанными им крестьянами, “ибо, – говорил он, – они нам суть братья”.

Неизвестно, какое впечатление производило на общество отношение Ртищева к своим крестьянам; но его благотворительные подвиги, по-видимому, не остались без влияния на законодательство. В царствование Алексеева преемника возбужден был вопрос о церковно-государственной благотворительности. По указу царя произвели в Москве разборку нищих и убогих, питавшихся подаяниями, и действительно беспомощных поместили на казенное содержание в двух устроенных для того богадельнях, а здоровых определили на разные работы. На церковном соборе, созванном в 1681 г., царь предложил патриарху и епископам устроить такие же приюты и богадельни по всем городам, и отцы собора приняли это предложение. Так частный почин влиятельного и доброго человека лег в основание целой системы церковно-благотворительных учреждений, постепенно возникавших с конца XVII в.

Источники.

Related Posts:

• Путин В. В. принимает участие в пленарном заседании…

Деятельность: русский государственный деятель, меценат, просветитель

Фёдор Михайлович Рти́щев («Большой») 6 (16) апреля 1626 - 21 июня (1 июля) 1673) - русский государственный деятель, окольничий, глава разных приказов, просветитель, меценат, основавший ряд больниц, школ и богаделен. За нравственные качества и благотворительную деятельность получил от современников прозвище «милостивого мужа».

Биография

Детские и юношеские годы

Фёдор Ртищев родился в апреле 1626 года в семье лихвинского городового дворянина Михаила Алексеевича Ртищева и его жены Иулиании (Ульяны) Фёдоровны (урождённой Потёмкиной). Детство Фёдора прошло попеременно то в Москве, то в вотчине отца - селе Покровском, находившемся приблизительно в 32 км (15 верстах) от Лихвина. С 1635 по 1636 год Ртищевы жили в городе Темникове, куда Михаил Алексеевич был назначен воеводой. Фёдор Ртищев рано лишился матери, подробности того, как он рос и воспитывался неизвестны.

По достижении 15-летнего возраста, Ф. Ртищев был вёрстан поместьем, то есть зачислен на военную службу с одновременным назначением земельного и денежного жалованья, и стал «новиком», а затем, так же как и его отец, лихвинским городовым дворянином. В 1645 году он в течение четырёх месяцев вместе с отцом (в то время уже московским дворянином) и братом находился в Туле, в полку князя Якова Куденетовича Черкасского, отправленного туда для защиты русской границы от набегов крымцев и ногайцев.

Придворная и государственная деятельность

В 1645 году, вскоре после кончины царя Михаила Фёдоровича, Ртищевы были вызваны из Тулы в Москву царём Алексеем Михайловичем. Фёдор Михайлович был пожаловал чином стряпчего в «комнате у крюка», то есть во внутренних комнатах при государе. Осенью 1646 года Ртищев занял должность стряпчего с ключом, то есть дворцового эконома. 11 августа 1650 года Ф. М. Ртищев был возведён в сан постельничего, став одним из приближённых людей царя Алексея Михайловича.

В 1654-1655 годах Фёдор Ртищев сопровождал царя в походах против Речи Посполитой. В сентябре 1655 года он, в качестве доверенного лица, был направлен к польному гетману литовскому Винценту Гонсевскому с извещением о согласии на ведение мирных переговоров и статейным списком, в котором шла речь о земельных уступках, денежном вознаграждении со стороны Литвы и о выборе места съезда послов. Однако, переправившись через Неман, Ртищев вскоре был арестован литовским отрядом Юрия Хрептовича и препровождён в местечко Крынки близ Гродно, как подозрительная личность. Спасла Фёдора Михайловича царская грамота, бывшая при нём и доказывавшая, что он является посланником московского царя. Переговоры Ртищеву пришлось вести с Павлом Сапегой, находившимся в Бресте, так как В. Гонсевский к тому времени был взят под стражу за свою приверженность к Москве. Главной заслугой Ртищева на этих переговорах было удачное выполнение тайного наказа об увеличении титула московского царя. По настоянию Ф. М. Ртищева, П. Сапега в своих статейных списках написал титул Алексея Михайловича с прибавлением слов «и Малыя и Белыя России» . В начале ноября 1655 года Ртищев прибыл в Смоленск, где в это время находился царь.

12 января 1656 года Фёдор Ртищев был пожалован в окольничие. При этом похвалялась его посольская служба в Литве. Ртищеву был назначен оклад на 400 четвертей больше обычного оклада окольничих. Одновременно с пожалованием в окольничие царь указал Ртищеву «сидеть во дворце», то есть назначил дворецким, а эту должность занимали обыкновенно только бояре.

15 мая 1656 года Алексей Михайлович выступил в поход против Швеции. Ртищев, поставленный перед этим во главе Литовского приказа, сопровождал царя. 7 декабря он провёл переговоры с посланником Гонсевского Казимиром Журавским. По возвращении 14 января 1657 года в Москву, Фёдор Ртищев был назначен главным судьёй Приказа лифляндских дел и вступил в переписку с Гонсевским по поводу беспорядков в недавно завоёванных местностях Литвы и о желательности избрания Алексея Михайловича на польско-литовский престол. В 1657-1664 годах Ртищев управлял также Дворцовым судным приказом, затем Приказом Большого Дворца и Приказом тайных дел.

На лето 1663 года были назначены выборы гетмана Левобережной Украины. На гетманство претендовали три кандидата: наказной гетман Яким Самко, полковник Иван Золотаренко и запорожский кошевой Иван Брюховецкий. Однако Я. Самко, а с ним вместе многие полковники и старшие казаки заявляли, что самым подходящим правителем Малороссии был бы Ртищев, поскольку он «ласков с малороссиянами, доводит до сведения царя их прошения, внимательно относится к их посланцам». Иван Брюховецкий писал епископу Мефодию: «нам не о гетманстве надо заботиться, а о князе Малороссийском от Его Царского Величества, на это княжение желаю Фёдора Михайловича» . Но назначение Ф. М. Ртищева правителем Малороссии не состоялось, а гетманство получил И. Брюховецкий.

Денежная реформа 1656 года

Фёдор Михайлович Ртищев считается автором денежной реформы 1656 года. На тот момент в Русском государстве имели хождение золотые и серебряные монеты, червонцы, которые чеканились в Германии и Голландии (ефимки). По замыслу Ртищева начали чеканить медные деньги, стоимость которых приравняли к серебряным. Однако уже в 1658 году медные деньги стали понижаться в цене, а продукты питания и предметы первой необходимости дорожать. К лету 1662 года падение цены медного рубля дошло до того, что он стоил в 12-13 раз дешевле серебряного и в конце концов дошёл до одной двадцатой изначального. Причиной тому был, в числе прочего, незаконный чекан медных денег. Падение стоимости медных денег совпало с новым налогом на войну с Польшей из-за Малороссии.

25 мая 1662 года в Москве вспыхнул мятеж, поводом к которому послужили подмётные листы, расклеенные ночью неизвестными лицами на воротах и городских стенах. В этих листах объявлялось о намерении передаться Польше ряда лиц, в том числе и Фёдора Ртищева. Мятеж был подавлен. А в 1663 году медные деньги были изъяты из обращения.

Воспитательство царевича Алексея Алексеевича

В 1664 году царь Алексей Михайлович и царица Марья Ильинична выбрали Фёдора Михайловича Ртищева вторым «дядькой» (воспитателем) своему сыну, наследнику престола десятилетнему царевичу Алексею Алексеевичу. Приняв на себя обязанности воспитателя царевича, Ртищев освободился от службы в Дворцовом, Лифляндских дел и Литовском приказах. Ртищева хотели возвести в бояре, однако он отказался от этой чести. 17 января 1670 года царевич Алексей совершено неожиданно скончался. Ртищев тяжело переживал эту потерю, он удалился от двора и от государственной деятельности.

Просветительская деятельность и церковные реформы

Андреевский Преображенский Московский монастырь в Пленницах

Фёдор Михайлович Ртищев сыграл заметную роль в истории русского просвещения. Недалеко от Москвы, почти у самых Воробьёвых гор в урочище Пленицы существовала небольшая деревянная церковь во имя Андрея Стратилата. С разрешения царя и благословения патриарха Иосифа, Фёдор Ртищев выстроил там церковь во имя Преображения Господня и в 1648 году на свои средства учредил училищный монастырь. Первоначально монастырь именовался Преображенским, а позднее - Андреевским (во имя апостола Андрея Первозванного). Там поселилось 30 иноков, вызванных Ртищевым ещё в 1646-1647 годах из нескольких малороссийских монастырей. В 1649 году, по просьбе царя, киевский митрополит Сильвестр (Коссов) прислал учёных иноков Арсения Сатановского и Епифания Славинецкого, а в 1650 году - Дамаскина Птицкого.

Вскоре при монастыре составилось учёное братство (так называемое Ртищевское братство), которое занималось переводом книг, а с конца ноября 1652 года, когда открылось училище, обучением желающих грамматике, славянскому, латинскому и греческому языкам, риторике и философии. Учение киевских монахов пошло вразрез с московским с самого начала. Оно казалось странным, а следовательно, по тогдашней логике, «несходным истинному правоверию», то есть еретическим. В «рушении» православной веры обвиняли и Фёдора Ртищева. Однако на стороне киевских учёных были митрополит Никон (впоследствии - Патриарх Московский и всея Руси), боярин Борис Морозов, и сам царь Алексей Михайлович.

В 1685 году училище, основанное Фёдором Ртищевым, было переведено в Заиконоспасский монастырь и послужило основой Славяно-греко-латинской академии.

Общение Ртищева с киевскими монахами навело его на мысль о необходимости устранения многих неправильностей допускавшихся в церковной службе и уставе. Фёдор Михайлович входил в состав «Кружка ревнителей благочестия» - объединения духовных и светских лиц, группировавшихся вокруг духовника царя Алексея Михайловича Стефана Вонифатьева. С помощью Вонифатьева, настоятеля Казанского собора в Москве Григория Неронова и архимандрита Новоспасского монастыря (впоследствии Патриарха) Никона, тоже членами «Кружка», Ртищеву удалось ввести церковные проповеди, которые были до тех пор чужды московскому духовенству. Фёдор Михайлович доказал Вонифатьеву, а через Нерона - многим московским священникам, что следует заменить «единогласным» пением «хомовое» пение и «многогласие». Особенно деятельную поддержку Ртищев нашёл в Никоне, когда тот сделался Новгородским митрополитом. Никон ввёл у себя в Новгородском Софийском соборе внятное раздельное чтение и стройное пение, а когда приезжал в Москву, то служил по новому порядку и со своими певчими в придворной церкви. Противником новшеств выступил, в частности, патриарх Иосиф. Церковный собор, созванный царём по совету Ф. М. Ртищева 11 февраля 1649 года, постановил, вследствие упорства патриарха Иосифа, ничего не предпринимать против «многогласия». Однако Алексей Михайлович не утвердил соборного постановления и обратился к Константинопольскому патриарху, который решил этот вопрос в пользу Фёдора Ртищева. В феврале 1651 года, после нового собора, было объявлено введение «единогласия» по всем церквям. Вслед за изменениями в богослужении началось исправление Никоном церковных книг, которое повлекло за собой возникновение раскола в Русской Церкви.

Благотворительность

Фёдор Михайлович Ртищев известен как меценат и благотворитель. Благотворительность Ртищева была весьма разнообразной. В молодости он жил отшельником под Москвой, щедро жертвуя свое имущество бедным. Во время Русско-польской войны Фёдор Михайлович подбирал больных и раненых и довозил их до места стоянки, причём нередко уступал тяжёлым больным место в своей повозке, а сам садился верхом на коня. Для размещения больных, раненых и обмороженных Ртищев нанимал в попутных городах дома, находил врачей, заботился о пропитании подопечных, расходуя на это собственные средства. Помощь во время войны Ртищев оказывал не только русским, но и пленным.

На выкуп русских пленных из Крыма и Турции Ф. М. Ртищев пожертвовал 1000 рублей серебром.

Около 1650 года Ртищев основал в Москве первую больницу для бедных. В ней, под постоянным присмотром, находились 13-15 человек неимущих и больных. После кончины Фёдора Михайловича больница сгорела. Родственники Ртищева не пожелали дать средства для возобновления этого учреждения, но почитатели Ртищева выстроили дом, который существовал и в царствование Петра I под именем «Больницы Фёдора Ртищева». Туда принимали неизлечимо больных, стариков, слепых и содержали на добровольные пожертвования.

В другом доме Ртищев устроил временный приют. Его слуги разыскивали и приводили в этот дом больных, неимущих и пьяных. Там больных лечили, неимущих кормили и одевали, пьяных протрезвляли. Ртищев посещал этот дом и наблюдал за тем уходом, каким пользовались его случайные обитатели.

Особенно ярко проявилась благотворительность Фёдора Ртищева в 1671 году, во время сильного голода в Вологде. Он послал вологодскому архиепископу Симону 200 мер хлеба, а затем 900 рублей серебром и 100 золотых, вырученных главным образом от продажи своего имущества, включая одежду и утварь.

Недалеко от Арзамаса Ртищев владел большим участком земли. Узнав, что эта земля нужна городу, а у арзамасцев нет средств на её приобретение, Ртищев подарил эту землю городу.

Имя Ртищева было записано в синодиках многих монастырей и церквей, в благодарность за его денежные вклады.

Землевладения и промысловая деятельность

Фёдор Ртищев владел поместьями и вотчинами в нескольких уездах. Долгое время он, совместно с братом Фёдором Михайловичем Меньшим, владел вотчиной в Лихвинском уезде, уступленной им отцом в 1650 году, а также другими земельными угодьями, которые им случалось покупать или менять. В 1661 году, когда братья разделились, у Фёдора Михайловича Большого осталось в вотчинах Лихвинского, Тарусского и Московского уездов 715 четвертей, а в поместьях, состав которых часто менялся, набиралось до 1500 четвертей земли.

В начале 1650-х Ф. М. Ртищев с братом, в складчину с другими лицами, организовали будный промысел, то есть выделку поташа и смолы. С 1652 по 1672 год им были отданы на оброк из казны три свободных будных завода с приписанными к ним лесами в Олешенском уезде, на Ахтырке и в Путиловском уезде, а также разрешение заводить новые буды и рубить леса, кроме заповедных.

Семья

Фёдор Михайлович Ртищев был женат на Ксении Матвеевне Зубовой. Их свадьба состоялась приблизительно в 1646 году. Дочери - Анна Фёдоровна, в замужестве княгиня Прозоровская (муж - князь Пётр Иванович Прозоровский) и Акулина Фёдоровна, в замужестве княгиня Одоевская (муж - князь Василий Фёдорович Одоевский).

Память

Алексей Морозов в роли Фёдора Ртищева (Сериал «Раскол», 2011)

• Вскоре после смерти Фёдора Михайловича Ртищева было составлено «Житие милостивого мужа Фёдора, званием Ртищева». Это явление чрезвычайно редкое для мирянина Московской Руси, поскольку в те времена составлялись, главным образом, жизнеописания святых и духовных лиц.
• Профессор В. О. Ключевский сравнил Фёдора Михайловича Ртищева с маяком: по его мнению, он принадлежал к тем людям, которые «из своей исторической дали не перестанут светить, подобно маякам среди ночной мглы, освещая нам путь» .
• Изображение Фёдора Михайловича помещено на горельефе памятника «Тысячелетие России», в отделе «Просветителей». Его фигура находится в углублении, между патриархом Никоном и Дмитрием Ростовским.

Образ Фёдора Ртищева в кино

Впервые в истории кинематографа Фёдора Ртищева исполнил актёр Малого драматического театра - театра Европы Алексей Валентинович Морозов в многосерийном художественном фильме «Раскол» режиссёра Николая Досталя. У В. О. Ключевского артист прочитал, что Ртищев «страдал ногами». Вместе с режиссёром было придумано, что Ртищев хромой на правую ногу.

Фёдор Ртищев и город Ртищево

В книге А. А. Громова и И. А. Кузнецова «Ртищево - перекрёсток России» биография первого владельца села и вовсе сложена из биографий двух разных людей - Фёдора Михайловича Ртищева и реального владельца села Василия Михайловича Ртищева - обер-штер-кригскомиссара и генерал-майора, приходившегося Фёдору Михайловичу внучатым племянником.

См. также

Литература

• Бабицкий А. Алексей Морозов: «Надеюсь, в „мыльных операх“ сниматься не придётся» // Наш фильм.ru ().
• Громов А. А. , Кузнецов И. А. Ртищево - перекрёсток России. - Саратов: Приволжское кн. изд-во, 1997. - 176 с. - ISBN 5-7633-0784-4. - С. 20-21
• Знаменский П. В. История Русской Церкви . - М.: Крутицкое патриаршее подворье, 1996. - 474 с. - (Материалы по истории церкви) ().
• Кашкин Н. Н. Родословные разведки. - С-Пб, 1912. - С. 448-449
• Козловский И. П. Ф. М. Ртищев. Историко-биографическое исследование. - Киев, 1906
• Колпакиди А., Север А. Спецслужбы Российской империи. - М.: Яуза Эксмо, 2010. - С. 25 - 26. - 768 с. - (Энциклопедия спецслужб). - 3000 экз. - ISBN 978-5-699-43615-6
• Крылов Д. Деньги в русской системе ценностей // Полярная Звезда, 2004 ().
• Куванов А. Ртищево - хорошее название // Путь Ленина. - 25 августа 1967
• Румянцева В. С. , прот. Борис Даниленко Андреевский монастырь в Пленицах . - Православная энциклопедия (16 марта 2009) ().
• Русский биографический словарь : Т. 17. Романова-Рясовский / Русское историческое общество: [под ред. Б. Л. Модзалевского]. Петроград: тип. Акц. О-ва «Кадима», 1918. - С. 357-366

Ссылки

• Просветители . Памятник «Тысячелетие России»
• Ртищев Фёдор Михайлович на сайте Хронос ().
• Княгиня Анастасия Петровна Голицына на сайте князя Николая Кирилловича Голицына ().

Дворяне и дворянские роды

Беклемишевы · Блохины · Борхи : Виктор Александрович · Софья Ивановна · Ветчинин Александр Александрович · Владыкины : Василий Михайлович · Владимир Николаевич · Иван Николаевич · Михаил Николаевич · Волконские : Екатерина Алексеевна (ур. Мельгунова) · Дмитрий Петрович · Дмитрий Петрович 2-й · Пётр Михайлович · Вышеславцевы · Гартонг Иван Владимирович · Голицыны : Александр Фёдорович (Прозоровский) · Борис Васильевич · Борис Львович · Лев Львович 1-й · Лев Львович 2-й · Михаил Григорьевич · Сергей Фёдорович · Фёдор Иванович · Гримм Константин Николаевич · Демидовы · Дивовы : Иван Иванович · Николай Андреянович · Николай Иванович · Долгоруковы · Жуков Акинфий Иванович · Засецкие · Извольские · Канабеевы (Конобеевы) : · Лаврентий Андриянович (Конобеев) · Карякины · Киселёв Фёдор Иванович · Кожины · Кривские : Александр Яковлевич · Павел Александрович · Лаваль Александра Григорьевна · Лихаревы : Николай Николаевич · Лихачёвы : Александр Никифорович · Мельгуновы : Пётр Наумович · Нестеровы · Норовы : Авраам Сергеевич · Александр Сергеевич · Василий Сергеевич · Сергей Александрович · Орлов Михаил Николаевич · Поливановы : Василий Петрович · Пётр Сергеевич · Сергей Петрович · Юрий Игнатьевич · Репнины :

17 век остался в истории России как «бунташное», смутное время. По счастью, историю пишут не только события, но и люди. Фёдор Ртищев – одно из самых светлых воспоминаний «тёмного» семнадцатого столетия.

Это его - Ртищева - просветителя и мецената считали отцом русской благотворительности. О нём – светском человеке - современник написал «Житие милостивого мужа Фёдора, званием Ртищева». Редчайший по тем временам случай, ведь жизнеописания составлялись о святых и духовных лицах. Его историк Ключевский сравнивал с маяком, который не перестаёт светить из своей исторической дали, освещая нам путь среди ночной мглы.

Человек с чистой душой и великими мыслями - Фёдор Ртищев был соратником царя Алексея Михайловича. Государь, весьма ценивший ум и доброжелательный характер Ртищева, доверил ему не только должность министра двора, но обучение своего сына - царевича Алексея. Когда это произошло, Фёдор Михайлович ушёл с государственной службы и стал заниматься воспитанием наследника престола и благотворительностью.

Его необыкновенная скромность удивляла даже врагов. Ртищев отказался от боярского чина, которым его хотели пожаловать. И умудрялся найти общий язык с самыми конфликтными людьми той эпохи: патриархом Никоном и протопопом Аввакумом.

Про Ртищева говорили, что у него нет самолюбия. И правда, о себе он думал в последнюю очередь. На первом месте всегда был ближние, которых Фёдор Михайлович любил гораздо больше, чем себя. Ключевский писал, что Ртищев воспитал в себе самую трудную доблесть – смиренномудрие. Примером тому такая история. Одно время под началом Фёдора Михайловича служил некий Озеров. Они были друзьми, но потом их дороги разошлись. Ртищев мог уничтожить Озерова, но сделал совсем другое. Он приходил к дому своего недруга, чтобы помириться и стучал в дверь. Из-за неё раздавалась брань. Фёдор Михайлович удалялся, пожелав Озерову всего хорошего, а потом приходил опять. Упрямый Озеров продолжал браниться. А Ртищев, не говоря худого слова, являлся снова и снова. Это повторялось до смерти Озерова. И Фёдор Михайлович похоронил его, как самого близкого друга.

В ранней молодости Фёдор ушёл из отчего дома и стал жить отшельником недалеко от Москвы. Своё имущество он - дворянин и богатый барин - раздавал бедным. Слава о благотворителе дошла до изумлённого царя. Так Ртищев оказался во дворце в числе приближённых Алексея Михайловича. Много позже, на том месте, где он когда-то отшельничал, Ртищев построил Спасо-Преображенский монастырь, позже в честь святого Андрея СтратилАта его переименовали в Андреевский, и открыл училище, где монахи обучали юношей славянскому, латинскому и греческому языкам. Это было только начало славных дел. За свою короткую жизнь, а прожил Ртищев всего 47 лет, он успел сделать столько добра, что хватило бы на десятерых.

Во время Русско-Польской войны он спасал раненых, подбирая их по дорогам. Уступал им свой экипаж и развозил по городам, где на свои деньги снимал дома под лазареты, разыскивал врачей и покупал продукты.

В Москве Ртищев основал первую больницу для бедных. Потом открыл приют, в котором находили пристанище калеки, нищие или пьяные люди. Их собирали по всему городу. Фёдор Михайлович сам проверял как лечат больных, кормят бедных и протрезвляют пьяных. Этот дом никогда не пустовал, уходили одни пациенты, их место сразу занимали другие.

В 1671 году в Вологде случился сильный голод. Фёдор Михайлович продал часть своего имущества и послал голодающим хлеба и денег.

Последним деянием Ртищева было освобождение своих крепостных крестьян. Он поручил это сделать дочери и зятю. «В память по мне будьте добры к моим мужикам, не требуйте от них работ свыше возможности, потому что они нам братья. Это моя самая большая к вам просьба», - завещал Ртищев перед смертью.

Он никогда не мог пройти мимо чужого несчастья, зато сочувствовать ему умел как никто другой. И удивительно, благотворительные подвиги этого доброго русского человека сказались на законодательстве. Государство и церковь стали рука об руку создавать благотворительные заведения: больницы и богадельни. Причем, не только по Москве, но и в провинции.

Мечтой Фёдора Ртищева было уничтожение нищеты и страдания. Помощь ближнему в его понимании– это не брошенная свысока милостыня. Ртищев восстанавливал её настоящее и забытое значение, в основе которого лежит истинное сострадание к ближним.

У трагической Смуты был, пожалуй, лишь один положительный момент. В те годы, когда в силу обстоятельств человеку приходилось принимать самостоятельные решения, от которых зависела жизнь, в России появилось немало внутренне независимых, самостоятельных людей. Правда, как правило, каждый из них решал только личные проблемы. Кто-то проблемы материальные, кто-то маялся с собственной душой. И Ртищев был из той же эмансипированной породы, вот только вся его жизнь была направлена на помощь другим.

«Осада с лестницами». М. Гадалов

Почти все время царствования Алексея Михайловича Ртищев находился при государе, формально состоя при царе постельничим, а позже воспитателем старшего царевича. Однако в реальности был советником государя, причем «на общественных началах», поскольку от боярского звания категорически отказался. Разумеется, и он иногда выполнял различные государевы поручения: бывало – воевал, бывало – выполнял дипломатическую миссию, однако, прославился не этим, а тем, что делал как раз не по приказу, а по личной инициативе. Потому что, эти сугубо частные поступки во многом изменили жизнь тогдашнего государства.

Именно с его именем связано появление в России благотворительности. На личные средства и средства друзей Ртищев организовал ряд больниц и приютов в Москве и в глубинке. Создал даже первый вытрезвитель: мораль никому не читал, просто подбирал на улице пьяных и увозил к себе до протрезвления. Уже позже, по примеру Ртищева, благотворительностью занялась и власть. Сначала озаботились нищими и убогими в Москве. Здоровых определили на работы, а беспомощных поместили на казенное содержание в двух специально устроенных для того богадельнях. Наконец, на церковном соборе, созванном в 1681 году, власть предложила РПЦ устроить такие же приюты и богадельни по всем городам. Так частные поступки Федора Ртищева легли в основание целой системы церковно-благотворительных учреждений в России. Благодаря ему тысячи русских людей смогли выжить, получив хлеб и кров.

Андреевский монастырь

В 1671 году, прослышав о голоде в Вологде, Ртищев отправил туда обоз с хлебом, а потом и деньги, продав часть своего имущества. Известна история и о том, как он подарил Арзамасу свои земли, в которых город очень нуждался, хотя, как свидетельствуют очевидцы, мог бы выручить за эту землю немалые деньги. Ртищев, однако, когда ему не хватало средств на благотворительность, просто предпочитал продавать свою одежду и утварь. Впрочем, по дружбе, любя и уважая Ртищева, нередко ему помогали и царь с царевной. И отчета о расходах никогда не требовали, знали, что на себя он не потратит ни одной копейки. Риторический, конечно, вопрос, но все же: где бы российской власти взять таких людей сегодня?

Ртищев выкупал русских пленных, и даже, предвосхищая появление Красного Креста, оказывал помощь вражеским воинам, вынося с поля боя не только своих, но и чужих раненых, а затем поддерживал иностранных пленных, оказавшихся в России. Не случайно о его доброте ходили легенды, а сразу же после смерти появилась биография в форме жития, где Ртищеву придан ореол святости.

«Это был один из тех редких и немного странных людей, у которых совсем нет самолюбия. Наперекор природным инстинктам и исконным привычкам людей, Ртищев в заповеди Христа любить ближнего, как самого себя, исполнял только первую часть: он и самого себя не любил ради ближнего - совершенно евангельский человек, правая щека которого просто, без хвастовства и расчета, подставлялась ударившему по левой, как будто это было требованием физического закона, а не подвигом смирения. Ртищев не понимал обиды и мести, как иные не знают вкуса в вине и не понимают, как это можно пить такую неприятную вещь. Некто Иван Озеров, некогда облагодетельствованный Ртищевым, потом стал его врагом. Ртищев… пытался утолить его вражду упорным смирением и доброжелательством; он приходил к его жилищу, тихо стучался в дверь, получал отказ и опять приходил. Выведенный из терпения такой настойчивой и досадной кротостью, хозяин впускал его к себе, бранился и кричал на него. Не отвечая на брань, Ртищев молча уходил от него и опять приходил с приветом, как будто ничего не бывало. Так продолжалось до смерти упрямого недруга, которого Ртищев и похоронил, как хоронят добрых друзей. Из всего нравственного запаса, почерпнутого древней Русью из христианства, Ртищев воспитал в себе наиболее трудную и наиболее сродную древнерусскому человеку доблесть – смиренномудрие».

Впрочем, занимался Ртищев, конечно же, далеко не только благотворительностью. В 1649 году под Москвой, как пишет дореволюционный словарь Брокгауза-Эфрона, «пользуясь покровительством царя и патриарха Иосифа на месте своего первоначального поселения он построил Спасопреображенский монастырь», куда вызвал из Киево-Печерского и ряда других малороссийских монастырей 30 ученых монахов. Они-то и переводили иностранные книги на русский язык и обучали желающих греческой, латинской и славянской грамматике, риторике и философии. Сам Ртищев стал студентом этой школы и проводил там целые ночи в беседах с учеными. Немалое число молодых московских служилых людей, то есть чиновников, прошло обучение в этом частном монастырском учебном центре.

Впрочем, и здесь Ртищева спасал характер. Только он умудрялся (что в те времена жесточайшей конфронтации было почти невозможно), утихомиривать врагов, склоняя их к умеренности и убеждая, что реальные интересы России и русского народа выше идейных разногласий крайних западников и крайних патриотов. Нужно представлять себе этих сильных, заносчивых и неуступчивых людей, вроде боярина Морозова, протопопа Аввакума и патриарха Никона, чтобы понять, каким удивительным влиянием на них обладал такой неконфликтный человек, как Федор Ртищев.

Василий Ключевский «Миролюбивый и доброжелательный, он не выносил вражды… и старался удержать староверов и никониан в области богословской мысли, книжного спора, не допуская их до церковного раздора, устраивал в своем доме прения, на которых Аввакум бранился с «отступниками», особенно с Полоцким, до изнеможения, до опьянения».

Ртищев умел говорить правду без обиды, никому не колол глаз личным превосходством, был совершенно чужд тщеславия, а потому нравился даже привыкшим к своеволию за времена Смуты казакам. Именно Ртищева за правдивость и обходительность они желали иметь у себя царским наместником, «князем малороссийским». Уметь ладить с царем, Аввакумом, Никоном, казаками и при этом всем говорить в глаза правду, это, конечно, особый дар.

Алексей Михайлович. Протопоп Аввакум. Патриарх Никон

Наконец, Ртищев был одним из первых, кто понял, какой несправедливостью и злом является крепостное право. Не в его силах было отменить это зло, однако есть свидетельства, как он заботился о своих крестьянах, поддерживал их ссудами, уменьшал оброки, а перед смертью всех дворовых отпустил на волю. И умолял своих наследников обращаться с теми, кто еще оставался в крепости, по-божески: «они нам братья».

«Медный бунт». Э. Лисснер

Немало прочитав об этом человеке, обнаружил лишь одну сомнительную страницу. Речь идет об истории с медными деньгами, которая спровоцировала известный Медный бунт. О том, кому принадлежала идея (кстати, вынужденная – чтобы поправить положение государственной казны, истощенной войной с Польшей) чеканить медные деньги одинаковой величины с серебряными, но выпускать их по одной цене, точно не известно. Версий хватает, однако, какая из них верна, сказать сложно. Тем не менее, не могу обойти тот факт, что историк Сергей Платонов, как на автора идеи, указывает на Ртищева. Правда, сам же его тут же и выводит из-под удара. «Произошла история аналогичная той, которая 80 лет спустя случилась с Джоном Ло во Франции, – пишет Платонов. – Беда заключалась не в самом проекте, смелом, но выполнимом, а в неумении воспользоваться им и в громадных злоупотреблениях».

Медная ефимка времён бунта. Полуполтина 1656 года выпуска

Сам Ртищев - убежденный бессребреник – к злоупотреблениям, да и вообще к практической реализации идеи не имел ни малейшего отношения. Зато ситуацией воспользовались очень многие, включая и тех, кто был обязан процесс выпуска денег контролировать. Чеканили и подделывали монету без счета. Что и привело, в конечном итоге, к бунту. Кстати, народ легко обошелся без Следственного комитета, достаточно было сравнить официальные доходы чиновников и их неофициальные расходы. И столь огромная разница в цифрах многих закономерно возмутила. Виноват ли во всей этой «медной истории» Ртищев? (Если вообще идея принадлежала ему, что не факт). Конечно, нет.

Жить в такие времена, быть при власти, пропустить через свои руки немалые деньги, так много сделать и, в конце концов, покинуть этот мир без единого пятнышка! Второго Федора Ртищева в русской истории нет.

Проект МИА «Россия сегодня» «Русские эволюционеры»

Почти все время царствования Алексея Михайловича при нем неотлучно находился постельничий и дворецкий Федор Михайлович Ртищев — один из самых симпатичных русских людей XVII века. Современники называли его «милостивым мужем», а один составитель его биографии, не колеблясь, назвал свое сочинение житием.

И в самом деле, Ртищев был одним из тех редких людей, у которых совсем нет самолюбия. Он не просто исполнил, а как будто даже переусердствовал в исполнении евангельской заповеди любви к ближнему, ибо своего ближнего Федор Михайлович возлюбил не как самого себя, а вместо себя. Он воспитал в себе самую трудную для человека доблесть - смиренномудрие. Подставить правую щеку было для него не подвигом, а обычным поступком. В подчинении у него состоял некто Иван Озеров, некогда облагодетельствованный им, а позже ставший его врагом. Ртищев и не подумал воспользоваться своей властью над этим человеком. Напротив, он приходил к его дому, тихо стучался в дверь, молча выслушивал брань хозяина, а потом снова приходил к нему с добросердечным приветом, как будто ничего не бывало. Так продолжалось до смерти упрямого недруга, которого Ртищев и похоронил, как хоронят добрых друзей.

От боярского сана Федор Михайлович отказался, а своим влиянием царского любимца пользовался, чтобы быть миротворцем при дворе, сдерживать заносчивых и неуступчивых людей, вроде патриарха Никона или протопопа Аввакума.

За Ртищевым числилось немало важных государственных служб. Но все-таки главным его поприщем было служение страждущему и нуждающемуся человечеству. В Москве он содержал на свой счет богадельню для больных, престарелых и убогих и нечто вроде вытрезвителя для бездомных пьяниц. Перед смертью Федор Михайлович отпустил на волю всех дворовых и умолял своих наследников только об одном — на помин его души обращаться как можно лучше с крестьянами, «ибо, — говорил он, — они нам суть братья».

Частный почин влиятельного и доброго человека не пропал втуне. Позже ртищевские богоугодные заведения легли в основание целой системы государственно-церковных благотворительных учреждений.

Интересные факты

Род Ртищевых происходит от выехавшего в 1389 году из Золотой Орды к великому князю Дмитрию Донскому Аслана-Челеби-Мурзы, принявшего православие и получившего имя Прокопий. Его сын Лев Прокопиевич стал родоначальником Ртищевых. Ртищевы состояли в родстве с Арсеньевыми, Ждановыми, Сомовыми и другими. Род Ртищевых внесён в VI, II и III части родословной книги Владимирской, Тверской, Костромской, Калужской, Тамбовской, Курской, Саратовской и Тульской губерний.

Фёдор Ртищев родился в апреле 1626 года в семье лихвинского городового дворянина Михаила Алексеевича Ртищева и его жены Иулиании (Ульяны) Фёдоровны (урождённой Потёмкиной). Детство Фёдора прошло попеременно то в Москве, то в вотчине отца — селе Покровском, находившемся приблизительно в 32 км (15 верстах) от Лихвина.

Поселившись в 2 верстах от Москвы, Ртищев стал жить отшельником и свое имущество раздавать бедным. Молва об его благотворительности достигла царя Алексея Михайловича, который приблизил его к себе, возведя в сан постельничего. Пользуясь покровительством царя и патриарха Иосифа, Ртищев на месте своего первоначального поселения построил Спасопреображенский монастырь, открыл училище, где вызванные им киевские монахи «обучали языкам славянскому и греческому, наукам словесным до риторики и философии». Это училище в 1685 году было переведено в Заиконоспасский монастырь и послужило зерном Славяно-греко-латинской академии.

У Ртищева было много врагов, которые были недовольны его влиянием на царя и хотели убить. Онажды он спасся от них только в покоях Алексея Михайловича, который еще более приблизил его к себе, сделав его воспитателем своего сына Алексея. В числе недоброжелателей Ртищева был и патриарх Никон, которому он советовал не вмешиваться в мирские дела.

В 1656 г. Ртищев провел переговоры с поляками, во исполнение тайного наказа Алексея Михайловича об увеличении титула московского царя. По настоянию Ртищева, поляки стали писать титул Алексея Михайловича с прибавлением слов «и Малыя и Белыя России», т.е. признали права России на эти земли.

На выкуп русских пленных из Крыма и Турции Ф. М. Ртищев пожертвовал 1000 рублей серебром.
В 1671 году, во время сильного голода в Вологде, он послал вологодскому архиепископу Симону 200 мер хлеба, а затем 900 рублей серебром и 100 золотых, вырученных главным образом от продажи своего имущества, включая одежду и утварь.

Вскоре после смерти Фёдора Михайловича Ртищева было составлено «Житие милостивого мужа Фёдора, званием Ртищева». Это явление чрезвычайно редкое для мирянина Московской Руси, поскольку в те времена составлялись, главным образом, жизнеописания святых и духовных лиц.

Изображение Фёдора Михайловича помещено на горельефе памятника «Тысячелетие России», в отделе «Просветителей», между фигурами патриарха Никона и Дмитрия Ростовского.

Этот человек — одно из лучших воспоминаний, завещанных нам древнерусской стариной… Ртищев принадлежал к числу тех редких и немного странных людей, у которых совсем нет самолюбия... Наперекор природным инстинктам и исходным людским привычкам, в заповеди Христовой любить ближнего своего, как самого себя, он считал себя способным исполнять только первую часть: он и самого себя любил только для ближнего, считая себя самым последним из своих ближних, о котором не грешно подумать разве только тогда, когда уже не о ком больше думать — совершенно евангельский человек, правая щека которого сама собою без хвастовства и расчета подставлялась ударившему по левой, как будто это было требованием физического закона или светского приличия, а не подвигом смирения.
В. О. Ключевский